Казахстан глазами Александра Гумбольдта

Притяжение Белого пятна

Обширный регион Глубинной Азии в начале XIX века представлял собой огромный пробел на географической карте. Ни один учёный исследователь из Европы, да что учёный, просто образованный и критически мыслящий путешественник нового времени здесь, на огромной территории, простиравшейся от Балхаша до Гималаев и от Алтая до Ирана, до тех пор не бывал. И сведения географии времён Гумбольдта всё ещё во многом опирались на средневековые повествования Марко Поло и Сюань Цзана.

Прославленный своими многолетними исследованиями Южноамериканских дебрей, Гумбольдт не был кабинетным учёным. Его неодолимо влекла даль. Индия, Гималаи, Китай, а особенно Центральная Азия были пределом мечтаний. Но возможность, если не попасть, то хотя бы приблизиться к заветной мечте выпала нескоро.

Произошло это лишь в 1829 году, когда 60-летний Гумбольдт, уже всемирно известный учёный, вместе с натуралистом Эренбергом и геологом Розе, по приглашению российского правительства совершил большую ознакомительную поездку по Сибири. О том, как проходила эта экспедиция, часто напоминавшая официальный вояж высоких гостей, свидетельствует энциклопедия Брокгауза и Ефрона:

«12 апреля 1829 года Гумбольдт оставил Берлин со своими спутниками, Г. Розе и Эренбергом, и 1 мая прибыл в СПб. Ещё в Берлине Г. получил вексель на 1200 червонцев, а в СПб.- 20000 р. Всюду были заранее подготовлены экипажи, квартиры, лошади; в проводники Г. назначен чиновник горного ведомства Меншенин, владевший нем. и франц. яз.; в опасных местах на азиатской границе путешественников должен был сопровождать конвой…»

Гумбольт

Риддер, Ивановский белок и Громотуха

Вот тогда-то великий географ и попал на территорию современного Казахстана, побывав в трёх его крайних частях, которые к тому времени уже вошли в состав Российской империи. На востоке экспедиция-делегация посетила Семипалатинск, Риддер, Усть-Каменогорск, Зыряновск, увидела горы Алтая, проплыла по Иртышу. На севере проехала через Петропавловск. На западе побывала в Уральске.

Самым длительным было пребывание на Алтае и в Прииртышье. С него и начнём.

…В конце июля Гумбольдт добрался до Риддера. Главная трудность экспедиции состояла в том, что всемирно известного учёного и его спутников всюду встречали с таким вниманием и гостеприимством, так что запоминались больше обеды, чем исследования. На этом фоне риддерцы выгодно отличились от прочих. По воспоминаниям, в Риддере Гумбольдту с товарищами отвели для постоя несколько «дрянных конурок», да ещё вдобавок продержали весь день без еды!

Может быть, благодаря этому здесь немцы увидели намного больше из того, чего ускользнуло бы в случае реализации типового сценария. Гумбольдт спускался в шахты, осматривал верховья Ульбы и даже заглядывал за Ивановский белок - на шумливую и дикую речку Громотуху. Он с восторгом писал в письмах:

«Вершины окружающих гор, покрытые вечными снегами, представляли здесь виды единственные; прямо перед окнами квартиры моей возвышался над облаками Ивановский белок, имеющий в перпендикуляре 7500 фут. высоты…

…Перед вечером я и Меньшинин поехали верхом вёрст за 10 видеть текущую с белков реку Громотуху,которая в ужасном падении своём несет огромные массы разных пород. За две версты слышен шум ея, почему и дано ей приличное наименование Громотухи. Здесь, по лесистым основаниям гор сих, мелькали нередко перед глазами дикие козы и медведи; огромные леса состоят более из высочайших пихт, сосен, берёз серебристых и простых тополей…

…Урал в горном отношении имеет конечно большую важность, но настоящую радость азиатского путешествия дал нам только Алтай!»

Усть-Каменогорск, Зыряновск, Семипалатинск

В начале августа экспедиция добралась до Усть-Каменогорска. Здесь, местное купечество задало гостям «довольно пышный» обед с шампанским. А 2 августа Гумбольдт и сопровождающие выехали в Бухтарминскую крепость по дороге, «которая шла ущельями высоких гор, подобно переезду за Кавказ».

Главной целью маршрута вглубь Алтая, как и повсюду,было изучение природы, в частности – геологии (участие минеролога Розедобавляло интереса). Неслучайно так манил Зыряновск с его богатейшими серебряными шахтами, в которые Гумбольдт, как и повсюду, спускался лично. Зыряновский рудник, в котором трудилось тогда 700 рудокопов, давал в год 500 пудов серебра.

5 августа исследователи переехали китайскую границу и отправились в Баты (по-казахски Кош-тобе), китайский пикет, находившийся на берегу Иртыша недалеко от Бухтармы. Здесь Гумбольдт долго беседовал с местным начальником, офицером из Пекина, сверяя свои знания о Китае. Официальный приём проходил в юрте - через трёх переводчиков. Один переводил с французского на русский, второй – с русского на монгольский, третий – с монгольского на китайский. Ну, и обратно. На следующий день путешественники вернулись в пределы Российской Империи.

Из Бухтарминска в Усть-Каменогорск решено было двигаться по Иртышу, на плотах. Каждый плот состоял из трёх лодок с настилом, на котором стояла юрта от дождя. Несмотря на непогоду, этот своеобразный рафтинг в юртах воодушевил немцев. Тем более что Иртыш протекал тут в узком ущелье, обрамлённом живописными скалами.

Вдоль Иртыша

8 августа выехали из Усть-Каменогорска и 15 были в Омске. Ненадолго задержались в Семипалатинске, где вели беседы с казахскими старшинами и купцами, ходившими с караванами в загадочную и тогда ещё укрытую от взоров европейских исследователей Среднюю Азию.

В Семипалатинске было с кем поговорить и по-немецки – местный исправник, подполковник фон-Клостерман и комендант крепости полковник фон-Компен происходили из немцев Ревеля. Комендант поднёс знаменитым соплеменникам дорогие подарки - шкуру тигра и барса, добытые местными охотниками. Ну, а непременный обед состоялся у купца Попова, обладавшего изрядной коллекцией китайских вещей и минералов.

Поездка вдоль Иртыша была стремительной и мимолётной.Так что, учёные европейцы лишь походя любовались картинками кочующих аулов,караванами верблюдов, скачущими во все стороны всадниками-казахами. Ненадолго задерживались лишь рядом с такими примечательностями, как знаменитые соляные озёра – Ямышевское и Коряковское.

Казахский праздник в Оренбурге

Также скоро промчались по тракту вдоль Горькой линии, миновав по дороге Петропавловск. И уже 9 сентября добрались до Оренбурга, ещё одного города, который как Омск и Семипалатинск считался в те времена «воротами в Степь».

Здесь, 13 сентября, накануне отъезда, городские власти устроили гостям «киргизский праздник, с борьбою, скачками, бегом, вытаскиванием ртом серебряного рубля из котла с кашей, музыкой и пением, по видимому не мало заинтересовавшим учёных немцев.» И хотя основной задачей этой комфортабельной экспедиции было всё же изучение природы, сильное впечатление у Гумбольдта осталось именно от этой встречи с казахами.

«Как светлые точки, как приятные воспоминания, должен я ещё назвать конские скачки и музыкальный киргизский праздник в степи под Оренбургом», – так писал он в одном письме. А в другом - добавлял: «…Огромная масса номадов возбуждает больший интерес, чем величественные реки и снежные вершины. Глядя на них, мысленно переносишься в прошедшее, в эпоху великого переселения народов».

Сожаление хана Джангира

Далее, по плану, было посещение Каспия. Вначале предполагалось ехать вдоль Урала до Гурьева, через земли Уральского казачьего войска, или через Букеевскую орду. Но решили не рисковать, места сии в те времена были ещё беспокойными – отправились через Самару, Саратов и Астрахань.

Но в Уральск всё же на пару дней заглянули – посмотреть осеннюю плавню, традиционный казачий лов осетровых в Урале. Ради такого случая местный атаман Бородин даже специально сдвинул жёсткие сроки общевойсковой рыбалки на более ранние дни.

Здесь, в Уральске и закончился «казахстанский вояж»великого немецкого географа. Однако, совершенно неожиданно, позже ему довелось встретиться с одним из самых знаменитых казахов того времени, букеевским ханом Джангиром. Встреча состоялась на берегу Волги, во ставке калмыцкого князя Середжаба Тюменева.

Здесь-то Гумбольдту и случилось познакомиться с «очень образованным, говорящим по русски, персидски и арабски, молодым ханом внутренней киргизской орды, Джегангиром Букеевым». Хан высказал сожаление, что экспедиция на поехала через его владение и угостил всех кумысом.

Вместо эпилога

Со времени путешествия Гумбольдта минуло почти два столетия. И тот, кто сегодня возжелает пройти казахстанскими путями великого географа, соприкоснётся совсем с другими реалиями и условиями путешествия. Ведь за это время кардинально изменились не только политические реалии, стали другими даже географические представления. Что уж говорить про образ жизни людей на землях вчерашних номадов. Так что тот, кто ныне отправится по стопам немецкой экспедиции, повсюду найдёт и дороги, и гостиницы, и транспорт, и связь – и все прочие атрибуты комфортабельного туризма. И если для самого Гумбольдта, его заветная мечта о Средней Азии ограничилась лишь самыми крайними подступами, его нынешним последователям открыто всё, что считалось не открытым тогда, в 1829 году!